Вкус к смерти - Питер О`Доннел

Модести улыбнулась ему в зеркальце.

— Раньше ты называл такие дела темными.

Через пять минут автомобиль подъехал к небольшому особняку с террасой на улице Бейсуотер-роуд. Когда Колльер помогал Модести выбраться из машины, он увидел темную фигуру на фоне белой парадной двери дома в самом конце вымощенной плитками дорожки.

В первую секунду он не поверил своим глазам. Фигура была неправдоподобно огромной и совершенно непропорциональной. Казалось, она не может принадлежать человеку. Но вот незнакомец поднял руку к дверному звонку, и Колльер понял, что зрение его не обманывает.

Человек был шести с половиной футов роста. Плечи такой ширины, что загораживают весь дверной проем, и туловище выглядит совершенно квадратным. Шея как будто вовсе отсутствует, голова огромная, а ноги так коротки, что трудно угадать, где же могут находиться колени. Зато руки длинные, как у гориллы.

Колльер замешкался, ощутив острое физическое отвращение к этому уроду, но сразу же устыдился своего чувства.

— Давайте я покажу дорогу, — спокойно предложил Таррант и первым пошел к дому.

Колльер взял Модести под руку, и они последовали за ним. Человек, стоявший у двери, повернулся и шагнул им навстречу. На нем был дорогой темный костюм, каким-то непонятным образом скрадывающий несуразность фигуры. Густые рыжеватые волосы обрамляли неестественно крупное, с грубыми чертами лицо.

Незнакомец с легким поклоном обратился к Тарранту:

— Вы мистер Ааронсон?

Вопрос был задан безупречно вежливым тоном. Низкий приятный голос, казалось принадлежавший прекрасно воспитанному, интеллигентному и уверенному в себе человеку, совершенно не соответствовал гротескной внешности его обладателя.

— К сожалению, нет, — ответил Таррант. — Я собирался нанести ему визит.

— Я тоже, — ответил человек-гора. — Но, похоже, его нет дома. — Его глаза без всякого интереса скользнули по Модести и Колльеру. — Я звонил уже четыре раза. Да и света не видно.

— Он был дома, когда я звонил, примерно четверть часа назад, — нахмурился Таррант. — И должен был ждать нас.

— Я полагал, что и меня он тоже должен ждать, — с некоторым раздражением произнес незнакомец.

— Может, он просто вышел на минутку и сейчас вернется, — стараясь говорить как можно беспечнее, предположил Колльер.

Огромный человек взглянул на него и усмехнулся.

— Возможно, вы и правы. Но у меня нет никакой возможности дожидаться его, и если вы меня извините…

Им пришлось посторониться, чтобы пропустить этого гиганта. Напоследок Таррант спросил:

— Как сказать Ааронсону, кто приходил?

— Армитаж из Британского музея. Будьте любезны, передайте ему, что я завтра позвоню. Всего доброго. — Он направился вниз по дорожке, неся свое громоздкое тело с поразительной легкостью. Выйдя из ворот, он свернул на центральную улицу.

— Какие крупные знакомые у вашего друга Ааронсона. — С этими словами Колльер подошел ближе к двери. — Конечно, я поступаю не очень красиво, но, думаю, ситуация сейчас позволяет. — Он наклонился, откинул крышку почтового ящика и заглянул в щель. — Ага! Кто-нибудь еще хочет полюбоваться видом из почтового ящика? — Он выпрямился и увидел, что Модести медленно идет по дорожке, стараясь проследить за Армитажем.

Вернувшись, она обратилась к Тарранту:

— Вы его не знаете? Хотя бы по описанию?

— Нет. — Таррант в упор взглянул на нее. — Почему вы спрашиваете?

Девушка слегка пожала плечами.

— Я не уверена… Позвони-ка, Стив.

— Наш приятель из Британского музея делал это четыре раза.

— Это он так сказал. Давай не будем спорить, хорошо, милый?

Колльер нажал на кнопку. Приложив ухо к двери, он услышал звонок, прозвучавший где-то в глубине.

— Можно подумать, что он живет в задней части дома. Поэтому отсюда и не видно света…

— Там он и живет, — подтвердил Таррант. — Звонок слышно?

— Да.

— Ну-ка, минутку, Стив. — Модести подошла ближе. — Да это всего лишь стандартный английский замок, — отметила она, проводя рукой по косяку двери. — Так, хорошо, толкни ее.

Колльер толкнул, и дверь распахнулась. Он уставился на Модести, прячущую обратно в сумочку тонкую полоску целлулоида.

— Этого делать нельзя!

— Ну, мой поступок не назовешь даже мелким хулиганством, не говоря уже о чем-то более серьезном. — Она посмотрела на Тарранта. — Доктор Ааронсон не будет возражать, если мы подождем его прямо в доме?

— Поскольку дверь уже открыта, пожалуй, мы можем так и сделать, — согласился Таррант.

Он провел их в прихожую. Где-то наверху, в задней части дома, виднелся свет. В конце длинного коридора откуда-то тоже пробивались полоски света. Колльер закрыл парадную дверь. Таррант повернул выключатель. Вспыхнули сдвоенные лампы на массивных кованых подставках, осветив устланный коврами холл.

— Вот тут его кабинет. — Таррант показал на дверь справа. — Думаю, нам лучше пройти в гостиную. — Он двинулся вперед, но, дойдя до конца холла, вдруг резко остановился.

Здесь вправо и вверх уходила лестница. А на ее нижних ступеньках, раскинув ноги, лицом вниз лежал невысокий седой человек в потрепанном сером костюме. Его шея была неестественно вывернута. Разбитые очки валялись рядом.

Колльера охватил озноб.

— О Боже… — пробормотал он.

Таррант наклонился, осторожно приподнял лежащего за руку, посмотрел на его лицо, потом так же осторожно опустил.

— Да, это Ааронсон.

Модести, встав на колени, с сосредоточенным видом принялась ощупывать шею пострадавшего. Секунд через десять она взглянула на Тарранта и печально покачала головой.

Колльер вдруг ощутил приступ необъяснимого раздражения. Час назад все было так прекрасно. Но неприятности так и липнут к ней. У нее просто дар усложнять жизнь себе и всем остальным. Завтра они как сумасшедшие помчатся куда-то в Панаму. И, как будто ей все еще не хватает острых ощущений, она принимается обследовать сонную артерию человека, только что свалившегося с лестницы и разбившегося насмерть. Хотя никто ее об этом не просил.

— Не думаешь же ты, что он может быть жив со сломанной шеей, а? — прорычал Колльер.

— Просто нужно было удостовериться, — мягко, успокаивающе ответила девушка, стараясь погасить раздражение Стива.

Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы извиниться.

— Прости меня. Все это так ужасно…

Таррант стоял неподвижно, засунув руки в карманы, даже не пытаясь скрыть охватившего его горя…

— Я знал, что у него бывает плохо с сердцем, — ни на кого не глядя, сказал он. Потом посмотрел наверх. — А может, он просто упал. Он никогда не отличался особенной ловкостью.

— Простите нас. — Модести встала и дотронулась до его руки.

Испытывая стыд за свою несдержанность, Колльер вспомнил, что погибший был старинным другом Тарранта. Наверное, у него не так уж и много по-настоящему близких людей. Жена Тарранта умерла уже много лет назад, двое их сыновей погибли во время войны.

— Кому нужно позвонить? — тихо спросил Колльер.

Таррант посмотрел на него.

— Пока никому. Я все сам сделаю, когда вы уйдете. — Он повернулся к Модести. — Садитесь в машину и тихонько сматывайтесь отсюда. А я здесь все улажу.

Она кивнула и снова повторила:

— Простите.

Таррант бережно взял ее руку и быстро поцеловал пальцы.

— Ничего. Будьте осторожны. Пожалуйста.

— Я всегда осторожна. — Она подхватила Колльера под руку. Не успели они отойти и на два шага, как Модести обернулась и посмотрела вновь на Тарранта. — Так, просто для порядка, — медленно проговорила она, — попытайтесь связаться завтра с Британским музеем. Поинтересуйтесь, работает ли у них некий мистер Армитаж.

Глава 5

Дайна Пилгрим лежала в постели, укрывшись одной простыней, одетая в ночную рубашку, которую ей купил Вилли Гарвин. В ней было удобно, и Вилли сказал, что она розового цвета. Все вещи, которые Вилли покупал для нее, были в самый раз. Поэтому Дайна решила, что Гарвин обладает большим опытом в выборе женских вещей. За три дня, которые они уже провели здесь, девушка хорошо изучила небольшой коттедж. Теперь она уверенно ориентировалась в расположении комнат и безошибочно находила нужную вещь. Шок, вызванный гибелью Джуди, понемногу проходил. Большая заслуга в этом принадлежала конечно же Вилли Гарвину. Вилли не пытался утешать ее, однако само его присутствие влияло на Дайну самым благотворным образом.

Если слепота девушки и вызывала у него жалость, то он никогда не выказывал ее, хотя и не избегал этой темы. И Дайна испытывала к нему благодарность за это. Вилли был очень тактичен даже в простой болтовне о том о сем. Когда она говорила о Бальбоа, он не спрашивал, видела ли она там сады, а интересовался, чувствовала ли она их аромат.

Коттедж представлял собой одноэтажное строение с остроконечной крышей и толстыми глинобитными стенами. Он стоял в нескольких милях от трансамериканской трассы, рядом с грунтовой дорогой, скрытый со всех сторон деревьями. Принадлежал коттедж англичанину — местному представителю лондонской фирмы, занимавшейся импортом черепаховых панцирей и жемчуга. Сейчас он и его жена уехали в трехмесячный отпуск, и дом пустовал. Вилли Гарвин снял его. В доме была спальня, просторная гостиная, кухня и маленький кабинет. Вилли спал в кабинете, на походной койке.